Традиции предков с сайта www.svadba.vona.ru
А когда же появился обычай одаривать друг друга кольцами? Это почти в наше время, в XIX веке. Знаете, почему обручальное кольцо носили на безымянном пальце? Дело в том, что наши не очень-то сведущие в медицине и анатомии предки были уверены, что именно на этом пальце находится кровеносный сосуд, который идет прямо к сердцу. Так что кольцо — это не предрассудки, ведь обмениваясь кольцами, молодые дают обет полного единения и верности друг с другом.
Хотя некоторые злые языки утверждают, что Европа скопировала все это с обычаев древних времен, так как уже в Древнем Египте молодожены обменивались кольцами. Это означало, что они заключают союз до самой смерти. Египтяне твердо верили, что если кольцо надеть на средний палец левой руки, то можно на всю жизнь удержать любовь в сердцах друг друга. Так что эта традиция у восточных народов сохранилась до сегодняшних дней.
Если жених отказывается приходить на свадьбу в новых ботинках, не стоит его переубеждать. Ну и что, что это старые стоптанные башмаки, ему ведь удобно? А самое интересное, что в Британии, Австралии, США и других европейских странах существует поверье, что жених должен явиться на венчание или свадьбу только в поношенных ботинках. Правда, никто уже не помнит, почему. Но это не важно, главное — соблюсти традиции (при этом еще и экономия).
По обычаям многих народов, идя к алтарю, невеста должна надевать что-то старое, что-то новое, что-то голубое и взятое в долг. У нас этот обычай сохранился до сих пор. Под старым, как правило, подразумевался какой-нибудь подарок от матери. Такая вещь символизировала мир и мудрость в замужестве. Новое — это и так понятно, новая семья девушки. Голубое — это (как у язычников, так и у христиан) означает любовь, скромность, верность. Возможно, тебе покажется это смешным (особенно скромность, но таковы были нравы лет 100—200 назад). Между прочим, Дева Мария облачена в одеяние голубого цвета, что как раз символизирует ее чистоту.
А причем тут взятое в долг? Здесь тоже есть свой особый смысл. Взять в долг нужно было что-то у замужней женщины, счастливой в браке. С этой вещицей передавалось благословение на хорошую семейную жизнь.
Большинство считают самым лучшим обычай вносить невесту в дом на руках. Он появился в результате веры в то, что невеста является лакомым кусочком для злых сил, сглаза и порчи. Так вот, чтобы обмануть этих коварных монстров, невесту несли на руках. Раз она не идет по земле, значит, ее сейчас здесь нет.
К тому же, чтобы обмануть этих злейших врагов молодоженов, дорожку перед женихом и невестой посыпали цветами, лепестками роз, рисом. В наше время этот обычай сохранился, только посыпают молодых чем угодно, начиная от крашеного пшена, кончая конфетами и монетками. Последнее ужасно нравится детям, так что если хотите доставить младшим братьям и сестрам удовольствие, договоритесь об этом варианте торжественной посыпки.
Между прочим, некоторые филологи и историки-этнографы считают, что слово "свадьба" имеет латинские корни. Покровительница браков называлась у латинян Suada и Babia (свада и бабиа). Ты не находишь, что сходство есть? Между прочим, обычай посыпать хмелем, зерном и деньгами молодоженов пошел от греков и римлян.
А про свадебный каравай и говорить нечего, этот обычай заимствован у древних римлян напрямую. Русский каравай — это брат-близнец римского пирога из муки, замешенной на соленой воде и меде.
А обычай бить посуду на счастье во время свадьбы? Его можно назвать интернациональным.
На второй день свадьбы в русских деревнях начинали бить глиняные горшки. К тому же разбившийся горшок считался доказательством целомудренности невесты, а вот если горшок оставался целым, туго приходилось бедной девушке. Ведь разубедить окружающих, что она честная, было очень сложно. Да и вообще, считалось: чем больше осколков, тем больше счастья.
Обычай разбивать посуду на счастье существовал не только в России. Так, в Йоркшире (Англия) до сих пор существует традиция разбивать блюдо. Его дают в руки жениху, на нем находятся кусочки свадебной лепешки. Жених должен через голову невесты бросить это блюдо на дорогу. А ребятня быстренько должна расхватать кусочки пирога. В том случае, если блюдо не раскололось на мелкие кусочки, дружок должен растоптать его ногой. Чем больше разбитых кусочков блюда, тем больше счастья будет у молодых.
Кое-где в Европе был обычай, по которому родители невесты после венчания выбрасывали из верхнего окна дома блюдо с пирогами. Хорошим знаком считалось, если блюдо разбивалось на большое количество осколков.
Поскольку жених тоже не имел никакого представления о том, каков характер, способности и умения молодой жены, он сильно рисковал. Англичане оказались более прагматичными. Так, в Чешире (откуда родом чеширский кот из "Алисы в Зазеркалье") в церкви стоял большой сундучище, даже не просто большой — огромный. Это был своеобразный тест на то, годится ли девица в жены фермеру. Если молодая могла поднять крышку сундука одной рукой, значит, тест дал положительный ответ. А если нет, значит, силенок у нее недостаточно, чтобы стать помощницей мужу, фермерской женой. Это было веской причиной, для того чтобы отказать невесте. Хорошо, что мы живем не в Чешире, а в России. Ощущать себя тяжеловозом, причем и так наши женщины работают на самых тяжелых участках (асфальтоукладчицами, например), не очень приятно.
А вы знаете, откуда появился обычай украшать свадебные машины лентами? Он при шел к нам из Европы. На самом деле: это уже отголоски более древней традиции. Дело в том, что существовали так называемые "невестины банты". Было это в XVII—XIX веках. Невесту в церковь сопровождало несколько мальчиков с розмаринами (цветок невесты) и невестиными бантами на рукавах. Считалось, что тем самым они — гарантия счастливого брака. Невестины банты — это узкие полоски ленты, которые завязывались на рукава. Позже невесты перестали придерживаться этого обычая, но значение лентам все так же придавали. А потом выход был найден. Так что когда знакомые будут говорить, что ленты на машинах—это немодно, не слушайте никого. Считайте, что у вас талисман на счастье.
У славянских народов, например вятичей, северян, существовал обычай похищения невесты. В играх, хороводах мужчина выбирал себе невесту и уводил ее к себе в дом, после чего начиналась целая эпопея с играми, забавами. Кстати, отсюда и пошло выражение "играть свадьбу".
На Руси свадьбы превращались в самые настоящие спектакли, театральные действа, состоящие из нескольких частей. Начиналось все задолго до самого свадебного торжества. Предварительно сговаривались, сватали, пропивали, рукобили (в смысле не дрались, а в знак договора хлопали друг друга по руке). Затем шла подготовка невесты и девичник, который непременно сопровождался коллективной помывкой подружек в бане (хорошо, что в то время не было самолетов и девушки не употребляли особо крепких напитков, а то потом искали бы невест по всем городам России, как героя фильма "Ирония судьбы..."). И, конечно же, свадебная церемония, венчание, пир.
Все эти процедуры опять-таки сопровождались причитаниями невесты, которая упрекала родителей, что отдают ее чужим людям. С этого момента в дом к невесте приглашаются специальные женщины — вытницы. Это или старые девы, или уже замужние взрослые женщины. Интересное название, как вы думаете, в чем состояла их работа? Дело в том, что в обязанности вытниц входило петь, руководить хором поющих девушек. Причем петь нужно было так, чтобы во время пения невеста хорошенько выла (плакала). Хорошие вытницы были большой редкостью и высоко ценились. Уж что-что, а пели они так, что даже если девушке предстояло счастливое замужество с любимым, невесты рыдали, как младенцы.
После этого начинались непосредственные приготовления к свадьбе. Всем родственникам со стороны молодых раздавались специальные свадебные чины. Главным человеком для жениха был тысяцкий. Он должен был повсюду следовать за парнем. Следующими персонажами свадебного действа были посаженные мать и отец (если были живы родители, то они играли эту роль. А если нет, то ими становились самые почетные родственники).
Если вы думаете, что на этом все, ошибаетесь. Эта иерархия подразделялась еще на старших и младших дружек, двух свах. Свахами могли быть только замужние женщины. Дальше с обеих сторон выбирались сидячие бояре и боярыни, так сказать, почетный совет (президиум по-нашему). Из прислуги выбирали свечников, каравайщиков, фонарщиков. Одним из важнейших персонажей был ясельничий (или конюшенный) — он должен был охранять молодых, саму свадьбу от порчи и колдовства. На эту роль в наши дни приглашают какого-нибудь экстрасенса.
Дружка — это, наверное, третье главное лицо на свадьбе (после виновников торжества). Причем он — самый деятельный, активный участник свадебной церемонии. Практически все обычаи свадебного торжества связаны с ним. Конечно же, в каждом районе России были свои нюансы, особенности. Дружка должен был знать их досконально. Близкий к жениху, он должен был быть знатоком песен, плясуном, шутником, ловким и смышленым малым и, конечно же, хорош собою.
Пока родственники распределяли роли, накануне венчания невеста справляла "баню" и "девичник". Собирался сводный хор подружек, и они в причитаниях и обрядовых песнях раскрывали перед девушкой всю перспективу замужней жизни. Славили девичью волю и сладкую жизнь у батюшки с матушкой, плакали о ее горькой доле в замужестве. В бане невеста прощалась с покровителем семьи — банником (что-то вроде домовенка Кузи, но жившего не в доме, а в бане). Там же девушка вместе с подружками гадала о своей будущей жизни. После бани невеста приглашала подружек на последнюю вольную посиделочку, на невестин девичник.
В доме ставили елочку, которая символизировала молодую девушку, обвязывали ее красной ленточкой. Перед ней усаживалась невеста, рядом подружки, которые запевали песни. Некоторые песни для пущей убедительности и жалостливости инсценировались, в некоторые вводили имя девушки-невесты. Тут к хору подключалась невеста со своими причитаниями, которую до слез доводили живописные картины, представленные подруженьками.
Принято было также на девичнике умываться заговоренным пивом. Причем заговор выглядел примерно так: " Как все любят смотреть на золото-серебро, так и на тебя, девонька, все заглядываются. И пожилой, и молодой, и женатый, и холостой, и старухи тебе радуются, и молодицы завидуют. Так пусть же на тебя все так и заглядываются, пусть муж тебя любит пуще прежнего, крепче крепкого".
В те времена на Руси существовал обычай: посылать невесте подарок от жениха... Что вы думали? Шапку, пару сапог, ларец (косметичку) с румянами, перстнями, гребешком, мылом и зеркальцем. Некоторые женихи отправляли еще в довесок все необходимое для женского рукоделия. Все это полагалось подсластить всякими вкусностями — изюмом, фигами. И самое интересное, что посылал будущий муж еще и розгу. Как вы думаете, что это означало?
Это был намек на то, что если жена будет хорошо работать, ее будут кормить
Утром в день свадебного тожества сваха невесты отправлялась в дом жениха, чтобы готовить свадебное ложе.
В те времена (да и сегодня тоже) считалось, что колдуны, колдуньи, ведьмаки и ведьмы могут нагнать всякой мерзости и нечисти в дом, где играют свадьбу. Поэтому сваха должна была предпринять различные меры защиты. Так что она, говоря современным языком, играла роль "секюрити". Для этого женщина совершала парочку обрядов
Например, ей приходилось несколько раз подряд обходить кругом хоромы, где должна была проходить свадьба. За ней должны были идти несколько слуг. Степенно ступая, они несли на головах всякие вещицы для брачного ложа и комнаты, где будут почивать молодые. Нужно сказать, что завистницы старались как-нибудь испортить торжество. То подсыпали земли на потолок комнаты-спальни. А это символизировало могилу, а значит, предвещало несчастья, в браке. По стенам комнаты развешивали ковры, у стен стояли лавки, застеленные специальной материей. По всем четырем углам спальни сваха втыкала по стреле, на которые вешала соболиные шкурки (сохранились описания княжеских, царских свадеб, так там шкурок было до сорока на каждой стреле). Сверху каждой стрелы накалывали калач.
На лавки по углам ставили кружку из олова, наполненную медом для питья (довольно пьянящий, но приятный на вкус напиток). Окна и двери считались самым небезопасным местом, через них могла проникнуть всякая нечисть. Чтобы обезопасить молодых, над окнами и дверями прибивали кресты.
В самый ответственный момент — внесение постели — для того чтобы она была недоступна для всяких вредителей, впереди несли образа Спаса и Богородицы и огромный крест.
Постель укладывалась особым способом. Не знаем, согласилась бы современная невеста провести свою первую брачную ночь на таком сооружении, но для девиц того времени это было в порядке вещей. Постель стелили или на кровати, или, за ее отсутствием, на широкой скамье. Вначале настилали снопы (солома, которая оставалась после сбора колосков пшеницы).
Причем если свадьба была царской, то таких снопов было 27, или, как в старину говорили, "тридевять", а если обыкновенная, рядовая — то 40. Почему так, мы, наверное, уже не узнаем, примем эту информацию как данность. На снопы укладывался ковёр, а на него еще ковер. Поверх ковра водружали несколько перин. Постель застилалась шелковой простыней, на подушку натягивали шелковые наволочки. Легкое одеяло укладывали на кровать, в ногах оставляли теплое одеяло, соболье или кунье, шубу и ковер. Затем все это накрывалось простыней, а на подушку клали шапку.
Постель отгораживали от взоров любопытных занавесочками из тафты. Те образа и крест, с которыми шли впереди постели, подвешивали над постелью. Иконки закрывали занавесочками. Вокруг самой постели расставлялись бочки с пшеницей и рожью, овсом и ячменем. Таким образом, все это богатство должно было символизировать процветание и благополучие будущей семьи.
А в это время невесту одевали дома в самые лучшие наряды, навешивали на нее как можно больше украшений, а подружки пели ей свадебные обрядовые песни. На голову невесты водружали венец — символ девичества. После всех приготовлений ее вели в зал, где должна была проходить свадьба.
Свадебные столы накрывались специальными свадебными скатертями, которые хранились и передавались из поколения в поколение. Почетное место жениха и невесты было на возвышении. Наверное, чтобы подвыпившие гости помнили, по какому поводу собрались. Место украшалось особо. Бархатные и шитые золотом изголовья, покрытые сверху соболями. Сиденье на мехах символизировало богатство: чем больше соболей, тем больше будет достаток в доме. Самое интересное, что возле молодых должен был стоять свадебный чин с соболями в руках и обмахивать жениха с невестой. От такого обычая не отказалась бы и любая современная невеста — почувствовать себя королевской особой в самый торжественный день своей жизни.
Подъезжая к дому невесты, дружка останавливал свадебный поезд и шел к дому невесты один. Там его ждал сват с пивом в руке. Дружка принимал пиво и входил в дом. Он обращался к родителям невесты со специальными словами. Вот как они записаны в одном из многочисленных этнографических сборников:
Нам сват и сваха приказали про ваc расспросить,
Про свое рассказать:
Наш сват и сваха добры и здоровы
По всякое день и по всякое час.
Как вас Бог несет.
Затем дружка присаживался за стол и просил родителей побыстрее собрать невесту, выделить ей сторожа. Этот сторож сидел возле невесты до того самого момента, пока не приходил жених.
Выход невесты обставлялся ничуть не менее торжественно, чем княжеский. Перед невестой шла целая процессия плясунов и плясуний, за ними шествовали каравайщики с караваями. На всех караваях лежали золотые монеты. Шествие замыкали фонарщики или свечник.
Невесте и жениху полагалось нести свечи, но поскольку они были тяжелы (невестина — 32 кг — в два пуда, женихова — 48 кг, в три пуда), вместо них это делали свечники. Они несли эти свечи по двое. Свечи эти были необычно украшены: на них были серебряные и золотые обручи, бархатные или атласные кошельки. Рядом с этими свечами несли специальные обручальные свечи и свечу, обрызганную святой водой. Именно от нее должны были зажечь венчальные свечи.
Дальше шел дружка, у него в руке была специальная миска-осыпало, где лежали хмель, собольи и беличьи меха, платки, расшитые золотыми нитками, червонцы. Ну, в наше время тоже сохранилась эта традиция.
Представляете, что вас в день свадьбы сопровождает это пышное шествие? Интересно, как бы реагировали на весь этот цирк прохожие? Однако в те времена все считалось нормальным, а вот менее пышное шествие воспринималось как нарушение всех правил приличия.
Вернемся же к свадебному поезду. По бокам от невесты и жениха шли по два человека, "путь держащие". Они должны были следить за тем, чтобы никто не перешел дороги жениху и невесте. Невесту, накрытую покрывалом, вели две свахи, за ними шли сидячие боярыни. В руках одной была миска, в которой находился головной убор замужней женщины с подубрусником, гребешком. Там же стояла чарочка с разведенным в воде или вине медом. В руках другой находилась миска с убрусами, которые должны были раздавать гостям.
Нет, кажется, запомнить весь этот порядок просто невозможно, столько церемоний из-за свадьбы! Возможно, поэтому браки были такими прочными. Каждая бывшая невеста с содроганием вспоминала свадебную канитель и не решалась повторить эту попытку (имеется в виду второе замужество). Может, и наоборот, такая торжественность настраивала на мысль о том, что этот брак на всю жизнь.
Для блюд с усыпалом и убрусами отводилось специальное место на столе подле жениха и невесты, по бокам этих блюд размещались каравайщики, свечники, фонарщики. Невеста усаживалась на свое место, а вокруг нее рассаживались братья или ближайшие родственники. У всех остальных были строго отведенные именно для них места.
И только после того как все невестины родственники рассядутся за столом, посылали дружку к жениху с вестью: "Пора идти за невестой".
Итак, дождавшись прихода вестника, жених получал от священника благословение, целовал образа, которые держали родители, кланялся родителям в ноги, получал родительское благословение, и вся процессия, порядком притомившись (и проголодавшись), отправлялась в путь.
А в доме невесты уже ждали замученные долгой процедурой гости. Появление жениха и лиц, его сопровождающих, вызывало шумное оживление и ажиотаж, срочно посылали за невестой, для того чтобы она была в полной боевой готовности.
А в это время жених, помолившись вместе с дружкой, пытался отвоевать место под солнцем. Он подходил к своему месту, вернее, к тому месту, где должна была сидеть невеста. А рядом с ней место занимал кто-нибудь из родственников. Уж тут измученные долгим ожиданием родственнички отводили душеньку. Они заламывали такую немыслимую цену за возможность посидеть на подушечке рядом с невестой! Это знакомо и нашим современницам, и современникам. Иной раз за выкуп невесты бедному жениху приходится отвалить такую сумму, что еще целый месяц молодые живут в ожидании получки.
Главную помощь жениху оказывал дружка. С помощью специальных приговоров он требовал, чтобы жениху отдали невесту. Девушки загадывали дружке загадки, отгадав их, он одаривал подружек невесты деньгами и сладостями. Да, еще полагалось заплатить выкуп брату невесты.
Выкупив место, жених норовил сесть на платье невесты, зачем? Из мужского шовинизма. Считалось, что тот, кто сядет на платье невесты, будет командовать над ней. Однако подружки невесты не дремали, старались выдернуть платье. Для этого, чтобы не допустить такого поворота, подружки невесты даже связывали подол платья девушки около ног платком. Как говорится, хоть дома в своей избе "побольшничать".
Наконец-то наступал долгожданный момент. Гости, порядком изголодавшиеся, рассаживались за столом в ожидании яств. Начинали разносить блюда, однако гости соблюдали приличия. Они должны были есть, показывая "фасон". То есть ели не для того, чтобы насытиться, а для того, чтобы уважить хозяев. Однако, самые ловкие успевали не только набить брюшко, но и опрокинуть пару-тройку чарочек. После того как на столы были выставлены все блюда первого кушанья, священник читал молитву. И это было сигналом: сваха подходила к родителям невесты и просила разрешения чесать и крутить невесту. Конечно же, родители давали согласие. И свадебное действо продолжалось дальше.
Свечники со знанием своей ответственности зажигали свечи, затем оставляли их, подходили к невесте с куском тафты, на которой был нашит крест. Этот кусок тафты должен был скрывать невесту от глаз жениха и его родственников. Дальше, говоря современным языком, начинался стриптиз. Правда, нравы тогда были посуровее, да и люди поскромнее. Сваха за тафтой снимала с невесты покрывало, затем венок, кто-то подносил миску с кикой и гребнем.
Весь ритуал имел глубокое символическое значение. Окручивая невесту, гребень, обмакнутый в мед с вином, означал символ дождя. Девичья коса — символ стрелы. Этот обычай корнями восходил в языческие времена, когда славяне почитали Перуна.
Девушке расплетали косу надвое с песнями-причитаниями, которые могли растопить сердце самого сурового человека и выжать из него слезу, чего уж говорить о невесте, которая, наслушавшись всех этих причитаний, начинала хлюпать носом, а потом и вовсе реветь.
Сваха смачивала гребень в чарке с медом и расчесывала невесту, затем свивала или скручивала ее волосы, надевала подубрусник, кику и покрывала девушку тем куском тафты, который отделял ее от жениха. Представляешь себя на месте этой бедняжки? Сидишь всю свадебную церемонию с липкими волосами, которые потом расчесать без потерь просто невозможно.
Венок передавался невесте, так сказать, как память о золотых счастливых денечках девичества. Затем жениха и невесту осыпали тем, что лежало в миске, и опахивали сорока соболями (вот это следовало бы сохранить. Приятно, когда вокруг тебя столько красивого меха. Да простят нас защитники животных).
Городские, или, как в те времена говорили, посадские, люди немножко по-другому подходили к обряду расчесывания, вернее, к бедной невесте. В то время как жених и невеста сидели, разделенные тафтой, они должны были приложить щеки к покрывалу. К ним подносили зеркальце, и жених мог увидеть свою невесту. Иногда для него это оборачивалось неприятным открытием. Представляешь, вместо Гюльчатай увидеть крокодильчика. Однако если с невестой все обстояло нормально, то жених мог хоть приободрить ее улыбкой или дружеским кивком головы.
Конечно же, ни на одной свадьбе не обходится без традиционного пожелания — побольше детей. Все было и тогда, причем в очень забавной форме. К невесте подходил кто-нибудь из гостей в тулупе, надетом наизнанку, шерстью наружу, и желал столько детей, сколько шерсти на тулупе. Представляешь, какое количество детишек должна была народить бедная невеста, если бы пророчество сбылось?
Если вы думаете, что на этом свадебный обряд заканчивался и жених с невестой наконец-то отправлялись в церковь для венчания, то ошибаетесь. Не тут-то было, дальше следовал обряд укручивания. Ничего себе название, да? Какое-то страшноватое, совершенно к свадебному обряду не подходящее.
На самом деле все довольно безобидно, правда, опять очень долго. Вообще, складывается впечатление, что свадебные обряды могли пройти только очень тренированные и выносливые люди. Хотя, конечно, многие из этих обрядов очень красивые и трогательные. К таким относится и укручивание.
Все сидящие вокруг невесты девушки и женщины пели специальные свадебные песни, а дружка с позволения родителей невесты приступал к нарезанию сыра и печеного. Резать эти продукты он должен был на мелкие кусочки и раскладывать на большое блюдо, покрытое полотенцем. Можно потерять счет всем "должностным " свадебным лицам! У дружки был еще и младший дружка, который обносил нарезанными на кусочки закусками всех гостей. Не забывали и родителей жениха, которые в это время находились дома. Им тоже посылали сыр и печево. После церемонии скатерть, на которой резали печево и сыр, складывалась и отдавалась на хранение.
А дружка (старший) в это время получал из рук невесты вышитый ею убрус и отдавал жениху. Не сидела без дела и сваха. Она осыпала свадебных бояр и всех гостей серебряными деньгами, хмелем, кусками материи. А каждый гость норовил что-нибудь ухватить (некоторые ухитрялись набить полные карманы серебром).
Все это происходило под перемену блюд. Как только доходили до третьей перемены, сваха подходила к родителям невесты и наконец-то просила разрешения везти молодых к венцу. Можете себе представить, какова была радость измученных торжеством гостей (ведь толком-то они еще ничего не ели и веселья особого не видели). Тут уж родители с образами благословляли свое любимое чадо и отдавали его в руки жениха.
Однако перед этим папаша брал в руки плетку и хлопал пару раз невесту по мягкому месту, приговаривая примерно такие слова: "Учил тебя этой плетью отец, теперь учить будет муж". Ничего себе миленькое напутствие, не находишь? Ну, время было мрачное, темное, до женского равноправия не дойти, не доскакать. После сей торжественной речи плеть передавалась жениху, а тот говорил слова, которые были бальзамом на сердце невесты: "Мне не нужно учить жену плетью, но я беру ее и буду беречь, как подарок".
Тут уж выстраивались все свадебные чины и гости, они устилали путь жениху с невестой кусками материи до дверей. Однако, несмотря на близость развязки, невеста все еще находилась под покрывалом.
У некоторых народов; например в Мордовии и Чувашии, выход невесты из отчего дома сопровождался довольно жутковатым зрелищем. Невесту хватали за пояс, за ноги и выносили из дома во двор. Она должна была изображать неохоту, упираться, противиться выходу из дома. Крича и плача, девушка хваталась за косяк двери, за скобу, за стоящих рядом подруг с такой силой, что ее невозможно было отцепить. Приходилось силой отцеплять бедняжке руки.
Причем дружка выскакивал вперед, вытаскивал саблю из ножен и кричал, чтобы никто из гостей, стоявших на улице, не подходил к невесте, так как это дурной знак.
Бедняжку общими усилиями все же вытаскивали во двор, двери избы запирали так, чтобы туда никто не мог зайти до тех пор, пока невеста не окажется в санях. Девушку накрывали белой скатертью с большими кистями, и все ехали в церковь.
Если вы заметили, славянская свадьба более мягкая. Гости устремлялись к своим местам в санях или телегах, невеста садилась с двумя свахами, причем на месте жениха сидел посторонний и его за чисто символический подарок сгоняли с места. Между прочим, обычай украшать транспортное средство, везущее молодых к венчанию, существовал и тогда. Практически ничего не изменилось, за исключением самого транспортного средства. Невестины сани покрывались атласом, на сиденье лежали бархатные подушки, на спинке лежал дорогой ковер, а под дугой (наверное, вместе пупса) подвешивались лисьи и волчьи хвосты.
Жених отправлялся в свое последнее холостое путешествие на лошади, причем ему сначала нужно было освободить свое средство передвижения от другого седока, другими словами, согнать со своего средства передвижения. По обычаю, жених должен был приехать к церкви раньше, чем невеста.
Между прочим, даже самые бедные жених с невестой не должны были идти в церковь пешком. В таком случае и лошадь, и сани брали напрокат, в аренду, как угодно. Главное, чтобы не пешком.
Впереди свадебного поезда ехали певуны и шутники, которые должны были веселить гостей, едущих к церкви. Однако священнослужители не очень жаловали эти "бесовские пляски". Так что перед церковью все это действо прекращалось.
Молодые шли в церковь, где должно было наступить венчание. Конечно же, княжеские или царские свадьбы были попышнее. Так, например, путь до церкви для царственных особ устилали коврами (между прочим, не с тех ли времен сохранились во всех ЗАГСах красные ковровые дорожки).
Поскольку всегда считалось, что в день свадьбы жених и невеста очень уязвимы, их старались оберегать от всякого сглаза. Пока молодые были в церкви, ясельничий и его помощники стерегли коня и сани, для того чтобы между ними не перешли "черные" люди, которые могли навредить молодой семье.
Конечно же, самой торжественной частью свадьбы было венчание. До XIV века венчание совершалось после обедни, а позже — вечером. Опять же зависело все оттого, какое положение занимали молодые, иногда это была совершенно сказочная церемония.
После свершения обряда невесту наконец-то являли миру. Бедная девушка получала доступ свежего воздуха, так как с нее снималось покрывало.
Дальше события развивались примерно так же, как в наши дни, когда тетка с красной лентой через плечо торжественно говорит напутственное слово, а гости и счастливые новобрачные переминаются с ноги на ногу в ожидании, когда можно будет двинуться к месту пиршества. Только там вместо работника ЗАГСа поучение читал священник. Причем одна миленькая деталь: среди прочего указывалось новоиспеченному мужу учить жену палкою, как подобает главе семьи.
После речи позволяли молодым поцеловаться (для некоторых это был самый первый поцелуй, чего не скажешь о наших современницах). После этого в знак повиновения жена должна была припасть к ногам супруга и коснуться лбом его сапога. Муж же должен был покрыть ее полой своей одежды, и это было знаком покровительства и защиты. Следует оговориться, что такое бывало лишь иногда, однако все же происходило.
После всего невесте с женихом вручалась деревянная чаша с вином, и они по очереди отпивали из нее три раза. После того как муж допивал вино, он бросал чашку под ноги, и они вместе с женою топтали ее, приговаривая: "Как мы топчем эту чашу, пусть так же будут растоптаны все те, кто захочет нас рассорить или украсть нашу любовь". Примерно так. Да, считалось, что тот, кто из супругов первым наступит на чашу, тот и будет главой дома. Вообще, этот прелестный обычай нужно сохранить и в наши дни. Между прочим, обычай с тарелкой, которую разбивают наши современные жених с невестой перед порогом своего дома, вероятно, пришел из тех времен.
Венчание заканчивалось, и с вестью о том, что венчание состоялось, вперед посылался дружка. Вначале он ставил в известность родителей молодых, а затем и всех гостей, которые не присутствовали на венчании. Эта процедура тоже обставлялась по-особому. Дружка разрезал каравай и с благословения священника посылал его обоим породнившимся семьям. Оба рода давали слово, что будут жить дружно, как зерна одного колоса, будут хлебосольны по отношению друг к другу. Да, не мешало бы и нашим современникам давать такие обеты.
Молодых опять обсыпали всякой всячиной (популярными были конопля и лен), все желали жениху с невестой счастья и благополучия, детишек и всего-всего хорошего. Однако и тут молодую ждало испытание. Окружающие дергали ее за рукав, пытаясь как бы оторвать от мужа, а она еще теснее прижималась к нему.
Впереди шел дружка с плетью и хлестал ею, отгоняя злых духов, черные взгляды завистников. Далее шли всевозможные обряды: битье посуды, хлеб-соль.
В Мордовии, например, как только свадебный поезд приближался к дому, на ступеньках ставили горячую сковороду с хмелем. Ее ставят на ногу сначала жениху, потом невесте. Жених сбрасывает сковороду ногой, то же самое делает и невеста. За этим процессом внимательно следят все домашние. На основании этого делается вывод: как будут жить молодые. Чем дальше отлетает сковорода от ноги невесты, тем она будет в совместной жизни сварливее. Чем ближе, тем смиреннее и добрее. В том случае, если сковорода падает вверх дном, совместная жизнь будет несчастливой. А если сковорода с хмелем падает дном книзу, радости собравшихся нет предела. Значит, жизнь будет благополучная и с достатком.
На Руси любая невеста знала, что войдя в дом после венчания, девушка должна была приговаривать про себя: "Первая, другая, я иду третья! Все вон, мне одной дом". Как правило, это говорилось, если в доме уже было несколько снох (жен братьев), таким образом невеста показывала, что она будет первой в доме, получит всю власть. Было ли это на самом деле? Попробуй, проверь.
Жених тоже вступление в дом с молодой женой сопровождал специальными словами в том случае, если он был примаком. То есть (как это знакомо в наше время) шел жить в дом к невесте. Как только он после венца входил в дом, должен был посмотреть в потолок и сказать: "Иду я, как зверь с большими лапами и когтями, зверь серый, зубастый. Я — волк, а вы — мои овцы". Понятно, что таким образом жених хотел упрочить свое положение в доме.
Гости отправлялись в дом к жениху на свадебный пир. Песни, пляски, шутки-прибаутки сопровождали свадебный поезд всю дорогу. Навстречу гостям дорогим выходили новоиспеченные свекор со свекровью с хлебом-солью в руках. И наконец-то все рассаживались за столом. Испытание голодом подходило к концу.
Но если вы думаете, что вместе с этим наступало веселье, то будете разочарованы. Бедная невеста должна была рыдать во весь голос, для того чтобы показать всю тяжесть разлуки с родителями. Возможно, для нее это так и было? Рыдания усиливались печальными песнями и стенаниями подружек невесты. Не думается, что под аккомпанемент этого рыдания можно было хорошенько расслабиться и поесть.
Все столы уставлялись разнообразными кушаньями, однако жених и невеста ничего не ели. Представляете, наблюдать, как толпы знакомых, едва знакомых и незнакомых вовсе людей пожирают на ваших глазах массу всяких вкусностей — это испытание не для слабонервных. Каким ангельским терпением должна была обладать невеста, чтобы вытерпеть все это.
Да, кстати: "что подавалось на свадебном столе. Вначале подавались кулебяки, после них шла очередь студней, потом выставлялись щи с говядиной. Непременным блюдом была утка или "свадебная кура". Не забывали про жаркое. Кулинарным свадебным шедевром считалась середка баранины, начиненная овсяной крупой и яйцами. Потом шла очередь за пирогами. Пироги были разнообразными — каравай с курицей и говядиной, большой круглый пирог с пшеном, большой круглый пирог с яйцами, с черницей (сверху помазанный медом), с малиной, с изюмом и самый последний, замыкающий шествие — пирог с винными ягодами.
Между прочим, у многих народов есть традиционно свадебные блюда: свадебный плов в Средней Азии, эстонская свадебная колбаса, свадебный пирог—курник.
Вообще, о свадебных пирогах нужно сказать особо, так как нет народа, у которого бы такой пирог не имел особого, ритуального значения.
Центром пирового шествия можно назвать курник. Обрядовый свадебный пирог, король пирогов. Пекли его в форме купола. По древней традиции, его выпекали в доме жениха и в доме невесты. Украшали фигурками людей. Этот пирог считался символом прочности молодой семьи. Невестин курник украшался цветами — символом красоты, женственности и нежности.
Выпекали его из пресного теста, так как оно хорошо сохраняет форму. Начинку делали из курятины с белыми грибами, ломтиками сваренных вкрутую яиц, петушиными гребешками, пряной зеленью, и все это заправлялось белым соусом.
Для свадьбы пекли специальный свадебный пирог — свадебный хлебец, его украшали веточки деревьев. Пекли его из крутого пресного теста в виде большой лепешки. Веточки назывались рожками, украшением занимались исключительно подружки невесты. Сучки обматывали полосками пшеничного теста, позже — золоченой или серебряной бумагой. Бумагу резали полосками и заворачивали ее гармошкой, а затем разрезали. Получалась пушистая или курчавая бумага. На концы таких палочек насаживались фигурки из пресного теста. Их называли "кренделюшками", "кружалочками" и "птушками-соловейчиками". Фигурки были различными: кони, свиньи, птички и, конечно же, символические фигурки жениха и невесты. Их, как правило, насаживали на двойной сучок в форме буквы У, они должны были находиться рядышком.
Фигурки жениха и невесты наряжались: невесту — в пестрое платье, сарафан, фартук. Не забывали и про покрывало на лице. Жениха наряжали, соответственно, в мужской наряд. Правда, еще раньше фигурки были вовсе не одеты и с ярко выраженными половыми признаками (у фигурки невесты, например, высокая грудь). Это были отголоски представлений о божках плодородия и благополучия, символы плодородия и брачного союза.
Такой пирог стоял до тех пор, пока за невестой не приезжал жених. И ему приходилось выкупать его. Причем выкуп был строго определенным — 3 рубля, бутылка вина, кусок мяса и три пирога. Торг сопровождался специальными ритуальными словами. Подружки невесты брали дары и уносили пирог, освобождая место рядом с невестой для жениха. Во время свадьбы этот пирог появляется перед гостями еще несколько раз, причем каждый раз девушки получают за него деньги. В самом конце свадьбы снимается красная лента, которой перевязана одна из веточек, и ей обвязывают головы молодым. Делается это для того, чтобы они дружнее жили. А родные приговаривали: "Как роща стояла, не расходилась, так пусть молодые живут, не расходятся".
После чего из пирога дружка начинает вытаскивать веточки и раздавать гостям. Каждый гость втыкает веточку в пирог, который лежит перед ним. А молодым достаются символические фигурки жениха и невесты. Причем обязательно дружка говорит молодым: "Вот вас сейчас парочка, а вот на лето вас будет трое", — и добавляет им ветку с тремя рожками. А гости, уезжая со свадьбы, ехали, держа перед собой веточку, чтобы все видели — едет со свадьбы.
Кстати говоря, такой свадебный пирог был не только в русской свадебной традиции, мы уже упоминали это. У многих европейских народов на свадебном пиру особое место предназначалось для круглого свадебного пирога. В некоторых странах его пекли с толстой коркой, в центре украшали изображением курицы, сидящей на яйцах. Это, как вы понимаете, эмблема плодородия. Как правило, начинка пирога была сладкой, делалась из цукатов. Видимо, для того, чтобы жизнь молодых была сладкой. Не попробовать такой пирог считалось дурным тоном, знаком неуважения к новобрачным. Тут не помогали никакие отговорки, что сыт и не можешь. Свадебный пирог нужно было съесть весь до крошки, так как считалось, что если он попадет на сторону, в руки незваных гостей — молодым счастья не видать.
Во время каждого нового блюда молодые должны были вставать, кланяться и просить гостей дорогих откушать. Причем дружка тоже особенно много не ел, в его миссию входило поить гостей водочкой до самого конца обеда. К тому же чем дольше длился пир, чем больше было выпито, тем тяжелее приходилось жениху с невестой. Изрядно навеселе, гости все чаще и чаще заставляли молодых целоваться, бедняги просто не успевали садиться, так как целование к концу праздника превращалось в конвейер.
Причем гости придумывали тысячи уловок, некоторые приводятся в этнографических сборниках. Ну, например: "Ну-ка, князь молодой и княжна молодая, пить не можно, больно горько, нельзя ли подсластить", — попробовав немного, гость продолжал: "Ну вот теперь слаще и пить приятнее". Отпив полстакана водки, шутник снова говорил: "Что за дела, до сих пор пить приятно было (указывал пальцем), а тут, словно горечь". Молодым приходилось опять целоваться.
Но вот мучениям молодых наступал конец, это происходило, когда гостям подавали лебедя, а перед молодыми ставили жареную курицу. Дружка обвертывал птицу скатертью (это была та, на которой в доме невесты резали сыр и печево) и просил разрешения у родителей жениха: "Благословите молодых идти почивать". Те, конечно же, давали согласие, и дружка с курицей, свечники и каравайщики, свахи и тысяцкий шли в опочивальню к молодым. Причем перед самой спальней их встречала одна из свах в вывороченном наизнанку тулупе. Наконец-то молодых оставляли в покое и уходили пировать дальше.
Правда, символически жениха должен был раздеть дружка, а невесту — сваха. Со времен язычества дошел до тех времен обычай снятия сапог. Молодая жена должна была снять в знак покорности мужу с него сапоги. В одном из них лежала монета. Смысл этого обряда очень прост: если молодая будет угождать мужу, ее ждет награда. А если нет? Муж символически ударял ее во время этой процедуры плетью, подаренной тестем. Существует одна легенда, в которой рассказывается, что невеста князя Владимира, гордая дочь половецкого князя, отказалась снять сапоги с мужа. Закончилось это для строптивицы не очень приятно.
Между прочим, похожий обычай существовал в Германии. Молодая жена должна была разуть мужа, а сапоги или башмаки положить в изголовье постели. Это было знаком того, что мужчина стал господином над женщиной.
У многих народов традицией было подкладывать монетки в обувь жениха. В России в некоторых областях пошли дальше. Под правой пяткой жениха лежали монетки, а в левом сапоге — плетка. Тут уж как невесте повезет, за какой сапог в первую очередь схватится. Возьмется за правый — все монетки ее, а за левый... Молодой муж мог и плеточкой приласкать.
Пока молодые находились вдвоем, их защищал от сглаза ясельничий, который отпугивал всю нечисть обнаженным мечом. Не знаем, как в те времена, но сегодня мысль, что за дверью кто-то ходит, размахивая мечом, вряд ли поможет расслабиться и получить удовольствие. Какой там интим, если спустя какое-то время в комнату к молодым посылали дружку узнать о здоровье молодых! Причем муж должен был дать ответ, плодотворно ли провели эти мгновения близости молодые люди. Он должен был ответить, что они в добром здравии. Дружка возвращался к гостям с этой вестью и получал подарки от родителей. Тогда все гости, отрывались от застолья и отправлялись кормить молодых. Есть жених и невеста (проголодавшие весь день) должны были ту курицу, которую завернули в скатерть. Конечно же, кроме этого, были и другие блюда.
Молодой муж должен был отломать от курицы (вечерняя кура) ножку и крыло и бросить назад через плечо. Правда, иногда это делалось, перед тем как лечь в кровать. Таким образом мужчина задабривал всех недругов и темные силы, отвлекал их от своей персоны
Забывшиеся сном молодые, выдохшиеся от всех процедур и торжественных мероприятии, на следующий день должны были подвергнуться новому испытанию. Поутру новобрачных разводили под звуки зурны, литавр и пение песен в отдельные мыльни. Можете представить, что вас по утру будит толпа успевших или не успевших похмелиться родственников, гостей и тащит в ванную, требуя демонстрации примет вашей невинности? А вот бедная невеста того времени должна была в мыльне перед свахой и матерью жениха показывать знаки своего девства, потрясая сорочкой и простынкой для демонстрации сама понимаешь чего. Причем вещички прятались на вечную память как свидетельство целомудренного поведения до свадьбы. Думается, что большинство наших невест вряд ли бы прошли этот тест, но не все ли равно? Что значат эти доказательства для любящих людей?
Причем пока невеста подвергалась допросу с пристрастием, муженек мылся с дружкою и тысяцким в баньке, а жена ему посылала подарочек—сорочку, расшитую жемчугом.
Помывшись, молодые встречались в комнате перед опочивальней, где их кормили кашей. На одно блюдо ставили два горшочка, которые обертывали соболями. Это как бы символизировало единение супругов.
Во второй же день после бани невеста должна была напечь целый короб блинов и угостить ими гостей. К ней подходил дружка с огромной корзиной и приговаривал: "На-ко, молодая, напеки нам блинов, да побольше, тогда мы и узнаем, что ты за хозяйка". А у печки уже все необходимое было приготовлено: опара поставлена, масло растоплено. Конечно же, невеста не пекла на всех гостей, важно было показать свое умение и сноровку.
Подавали уже не такое пышное, зато не менее вкусное: кулебяки сменялись студнем, овсяный кисель с молоком и, конечно же, чай из самовара.
Насытившись, жених вместе со своими родителями, дружкой, тысяцким и гостями отправлялся в гости к теще с тестем. Бил челом и говорил спасибо за то, что выкормили и выпоили его жену, и приглашал на пирок свадебный.
Вот этот обычай нужно было бы сохранить до наших времен. Представляете, как была бы рада мама невесты (которая, положа руку на сердце, довольно критично относилась к будущему зятю), если бы ее муж приехал с клоном и подарками, со словами благодарности за то, что воспитали такую умницу, и красавицу? Вот тогда бы теща была "друг родной", как в песне поется.
В конце пира, так сказать, на десерт (где-то между овощами и лакомствами) отец и мать опять (теперь-то чего, непонятно?) благословляли новобрачных образами, и начиналась самая интересная часть—одаривание подарками. Так сказать, час расплаты за веселье настал.
Дальше свадьба развивалась по своим традициям. Если муж имел доступ к царю (читай: к губернатору, президенту и т. д. и т. п.), он отправлялся вместе с гостями ко двору, невеста (вернее, теперь жена) сидела дома. Она отправляла царице и царевнам подарки, как правило, расшитые убрусы. Царь-батюшка поздравлял жениха, дарил подарки, благословляя молодых. Затем все возвращались домой.
Если вы думаете, что на этом свадьба заканчивалась, то опять ошибаетесь. Наступал третий день, отгостки. Теперь все те, кто еще сохранял силы, аппетит и здоровье, перемещались к родителям невесты. Опять, конечно же, все садились за стол, как же без этого. Опять (уже со чету сбились) родители невесты благословляли молодых, а гости дарили подарки.
Вас наверняка интересует вопрос, что же дарили на свадьбу. Деньги дарили очень редко, как правило, подарками были скотина, лошади. Причем жених должен был отослать все подарки на рынок, оценить их и в течение года послать всем равноценные. Если же он не справлялся в срок (за год), то отдавал вдвое дороже. Ничего себе подарочек, представляете? Иногда вещи не отсылались на оценку, тогда жених одаривал своих гостей, как хотел. Смысл такого "ты — мне, я — тебе" совершенно не понятен. Выходит, что от проведения свадеб молодые ничего не выигрывали, так сказать, собрались просто чужих людей покормить. Правда, некоторые наши современные свадьбы собирают гораздо меньше, чем затрачено. Так что все, как было в старину.
Самое обидное, что на протяжении всех этих праздничных дней невеста почти ничего не говорила. Разумеется, кроме традиционнообрядовых речей (вернее, фраз). Считалось, чем меньше жена говорит, тем она лучше. Зато все остальные женщины, присутствующие на свадьбе, пользовались полной свободой. Так сказать, отрывались на полную катушку, хотя в повседневности были скромными, тихими и молчаливыми.
Если молодые были родовитого, богатого звания, то празднования продолжались еще несколько дней. Так, например, на царских свадьбах за пиром второго дня у жениха третий день — стол царицы, на четвертый приглашались только люди духовного звания с патриархом во главе, на пятый — столы для других сословий (стольники, стряпчие, дворяне, посадские, иноземные гости). Так что пировали до тех пор, пока были силы и возможности. Впрочем, как и сегодня.